Цель. Сравнить влияние адеметионина, ацетилцистеина и таурина на зоосоциальное поведение крыс, находящихся в постинтоксикационном состоянии после острого отравления этанолом.

Материалы и методы. Исследование проведено на крысах-самцах линии Wistar. Постинтоксикационное состояние моделировали однократным введением этанола (3 г/кг, внутрибрюшинно). Через 30 мин после пробуждения животным вводили: физиологический раствор, ацетилцистеин (1 г/кг), адеметионин (100 мг/кг) или таурин (40 мг/кг). Через 30 мин после введения проводили тест зоосоциального взаимодействия.

Результаты. Среди исследуемых показателей поведения были приняты во внимание: количество актов замирания, длительность следования, количество актов обнюхивания спереди, количество актов избегания и количество вертикальных стоек без опоры (p <0,05 между показателями групп отрицательного и положительного контроля во всех случаях). Введение ацетилцистеина, адеметионина и таурина снижало количество актов замирания на 53,64, 7,27 и 24,51% соответственно (p <0,05 при сравнении с показателем у животных из группы положительного контроля во всех случаях). Введение ацетилцистеина и таурина снижало количество актов избегания на 50 и 10% соответственно (p <0,05 при сравнении с показателем у животных из группы положительного контроля в обоих случаях). Все аминокислоты нормализовали показатели коммуникативности, несмотря на то, что они не отличались от показателей у животных из группы положительного контроля (p >0,05). Алкоголизация снижала количество вертикальных стоек на 65% (p <0,001 при сравнении с показателем у животных из группы отрицательного контроля), а при последующем введении адеметионина и таурина снижение составило 38 и 36% соответственно (p <0,05 при сравнении с показателем у животных из группы отрицательного контроля).

Заключение. Согласно полученным данным, серосодержащие аминокислоты, в первую очередь те, что обладали центральными эффектами, нормализовали функции нейронов, положительно влияя на сложное поведение крыс. Учитывая результаты предыдущих исследований, удалось заключить, что терапевтическое действие адеметионина и таурина в контексте постинтоксикационного состояния опосредовано их центральными эффектами, не столь выраженными в сравнении с ацетилцистеином.

Доступность и охват фармацевтической помощью связаны с принятием политических, экономических и управленческих решений, что обуславливает необходимость оценки результатов государственных программ в сфере лекарственного обеспечения.

Цель. Оценка количественных результатов реализации программы высокозатратных нозологий в Российской Федерации с 2008 по 2023 гг. для определения дальнейших векторов ее совершенствования.

Материалы и методы. Нормативную базу работы составило законодательство Российской Федерации в сфере лекарственного обеспечения. В качестве информационной базы исследования для сбора и анализа данных использовали открытые источники: отчеты федеральных и региональных органов исполнительной власти, материалы профильных конференций, результаты опубликованных исследований.

Результаты. Лекарственное обеспечение в рамках программы высокозатратных нозологий (ВЗН) осуществляется по 14 нозологиям, 11 из которых отнесены к категории орфанных. С момента реализации программа ВЗН расширялась 2 раза за счет включения новых нозологий в 2019 и 2020 гг. По состоянию на 01 октября 2023 года численность пациентов в Федеральном регистре ВЗН составляла 263 721 человек, что в 13,58 раз выше в сравнении с 2008 г. Лекарственное обеспечение осуществляется по перечню из 47 МНН. Объем финансирования программы увеличился с 32 млрд руб. в 2008 г. до 87,96 млрд руб. в 2023 г. К наиболее ресурсоёмким нозологиям относятся гемофилия, рассеянный склероз и онкогематология.

Заключение. В настоящем исследовании проведен анализ основных количественных характеристик реализации программы ВЗН, определены векторы дальнейшего ее совершенствования. Полученные результаты могут быть использованы для проведения аналитических исследований, в том числе внутри нозологий и нозологических групп, включенных в программу, с целью оптимизации фармацевтической помощи. Фокус совершенствования реализации программы ВЗН связан с совершенствованием правового поля, парадигмы лечения пациентов и подходов к её финансированию.

Тамсулозин является препаратом первой линии в лечении симптомов нижних мочевых путей (СНМП) при доброкачественной гиперплазии предстательной железы (ДГПЖ). Несмотря на высокие оценки эффективности и безопасности, показатели могут варьироваться из-за генетических полиморфизмов генов ферментов, участвующих в метаболизме препарата.

Цель. Оценка влияния носительства полиморфизмов генов ферментов группы CYP3A метаболизаторов тамсулозина на эффективность и безопасность терапии у пациентов с СНМП при ДГПЖ.

Материалы и методы. В исследование было включено и прошли все этапы 142 пациента с СНМП при установленном диагнозе ДГПЖ (N40 по МКБ-10). Все пациенты получали монотерапию тамсулозином 0,4 мг/сут на протяжении как минимум 8 недель. Для оценки результатов лечения использовали опросник IPSS с определением качества жизни, ультразвуковое исследование предстательной железы с определением объема простаты и остаточной мочи, а также урофлоуметрию. Контроль осуществляли в сроки 2, 4 и 8 недель от начала терапии. У пациентов определялось носительство полиморфных маркеров CYP3A4 (*1B, *22) и CYP3A5*3, с помощью ВЭЖХ определяли концентрации препарата в плазме крови и уровни кортизола и его метаболита 6-бета-гидроксикортизола в моче для оценки фенотипической активности CYP3A.

Результаты. Статистически значимых ассоциаций между фенотипом CYP3A (определяемого по генотипам CYP3A4 и CYP3A5) и клиническими параметрами оценки эффективности и безопасности терапии тамсулозином в исследованной выборке пациентов установлено не было (p >0,05). Аналогичные данные были получены для отдельных вариантов CYP3A4*1B, CYP3A4*22, CYP3A5*3 (p >0,05). Сравнение значений остаточной равновесной концентрации тамсулозина у пациентов в исследуемой выборке относительно носительства вариантов генов CYP3A4 и CYP3A5 не выявил наличия значимых различий как между фенотипами по CYP3A, так и носителями и неносителями отдельных вариантов CYP3A4*1B (p=0,57), CYP3A4*22 (p=0,37) и CYP3A5*3 (p=0,76). Не было обнаружено связи между метаболическим отношением 6-бета-гидроксикортизол / кортизол в моче и фенотипом CYP3A, кодируемым по сочетанию генотипов вариантов генов CYP3A4 и CYP3A5 (p >0,05).

Заключение. Возможная связь между носительством вариантов CYP3A4*1B, CYP3A4*22, CYP3A5*3, активностью CYP3A, оцениваемой по содержанию в моче эндогенного субстрата данного изофермента и его метаболита, уровнем плазменной концентрации препарата, эффективностью и безопасностью тамсулозина не подтверждена. Вопрос о вкладе генетических полиморфизмов CYP3A4 и CYP3A5 на клинические параметры терапии тамсулозином требует дальнейшего изучения.

Количественная оценка продукции оксида азота (NO) в тканях организма является актуальной задачей фармакологии и биохимии. Изучение физиологических процессов, протекающих с участием NO, а также метаболизма и фармакодинамики фармакологических средств из группы донаторов NO требует внедрения точных и воспроизводимых методик количественного определения данного метаболита в биологических средах.

Цель. Разработка ВЭЖХ-МС/МС методики количественного определения оксида азота в различных тканях крыс.

Материалы и методы. Непрямое количественное определение NO было основано на оценке уровня более стабильных метаболитов: нитритов и нитратов, которые извлекали из тканей крыс путем гомогенизации с водой. Восстановление нитратов до нитритов осуществляли с помощью нитрат редуктазы. В основе дериватизации нитритов использовали реакцию с реактивом Грисса. Полученный азокраситель определяли с помощью ВЭЖХ-МС/МС с использованием аналитической колонки Agilent InfinityLab Poroshell 120 EC-C18 4,6×100 мм, 2,7 мкм. Общее время хроматографического анализа составило 12 минут, время удерживания аналита составило 6,1 минут. Аналитический диапазон методики составил 0,1–100,0 нмоль (в пересчете на нитрит) на 1 мл плазмы или гомогената ткани.

Результаты. Разработанная биоаналитическая методика была валидирована по следующим параметрам: селективность, матричный эффект, степень извлечения, перенос пробы, линейность аналитического диапазона, нижний предел количественного определения (НПКО), внутри- и межсерийная точность и прецизионность, стабильность на всех этапах анализа. Для апробации методики было проведено определение содержания NO в плазме, головном мозге, сердце, аорте и легких крыс.

Заключение. Разработанная биоаналитическая ВЭЖХ-МС/МС-методика полностью соответствует валидационным требованиям. Метрологические характеристики методики позволяют с высокой точностью оценить продукцию NO в различных тканях крыс, что, несомненно, представляет актуальным и востребованным в исследовании патологических процессов, а также механизма действия фармакологических средств из группы донаторов NO.

Цель. Изучить влияние исследователя на оценку мышечной силы у животных в эксперименте на примере сравнения результатов автоматизированного теста «перевернутая сетка» и его классического варианта.

Материалы и методы. Для исследования были выбраны самцы линий (Bla/J, n=20; FUS(1-359), n=20; Tau P301S^+/+, n=20) и их фоновый контроль (C57BL/6J, n=20; СD1, n=20). Динамику изменения мышечного дефицита животных оценивали в автоматизированном и классическом варианте теста «перевернутая сетка».

Результаты. По результатам оценки мышечной силы мышей с редактированным геномом линий: FUS(1-359)^+/-, Tau P301S^+/+ , B6.ADysf^prmd/GeneJ при помощи теста «перевернутая сетка» в классическом варианте и автоматизированном было установлено, что статистически значимых различий в сравнении с результатами, полученными при проведении классического варианта теста, получено не было. Стандартная ошибка среднего возрастала в классическом тесте по сравнению с автоматизированным на 23–39%. Было показано, что стандартная ошибка среднего в классическом варианте теста на мышах линии Tau P301S^+/+ составила 6,24; 5,94; 5,88; 7,38 в 4-х возрастных точках; на мышах линии FUS(1-359) ^+/- – 4,49; 6,8; 6,98 и 4,1; B6.ADysf^prmd/GeneJ – 7,66; 7,58; 8,3 и 7,92 соответственно.

Заключение. Таким образом, значение стандартной ошибки среднего результатов исследования динамики изменения мышечной силы при использовании автоматизированного варианта теста «перевернутая сетка» было снижено в сравнении с результатами проведения классического варианта теста. Результаты исследования показывают, что автоматизация общепризнанных поведенческих тестов способна повысить точность получаемых данных снизив влияние человеческого фактора на проведение манипуляции.

Цель. Провести анализ литературных источников на предмет фармакодинамических и фармакокинетических особенностей габапентина, позволяющих использовать его у пациентов с нейропатической болью, а также сравнительную оценку его эффективности и безопасности при применении в различных дозах.

Материалы и методы. В качестве поисковых ресурсов были использованы базы данных PubMed, Google Scholar, EMBASE, научно-информационная сеть ResearchGate и elibrary.ru. В качестве ключевых слов для поиска использовали «габапентин»», «механизм действия», «мишени габапентина», «фармакодинамика габапентина», «фармакокинетика», «фармакокинетические параметры», «нейропатическая боль», «рандомизированные клинические исследования». Глубина поиска составила 26 лет (с 1998 по 2024 гг.). В результате настоящий обзор составили 87 источников литературы.

Результаты. Нейропатическая боль (НБ) является одним из наиболее распространенных видов хронической боли, характеризующимся высокой распространенностью среди лиц трудоспособного возраста. Эффективная фармакотерапия, направленная на устранение болевого синдрома, является ключевым инструментом повышения качества жизни и сохранения работоспособности пациентов. Гетерогенность этиологических факторов, вовлечённых в генез НБ, указывает на необходимость использования препаратов, анальгетический эффект которых основан на ослаблении передачи болевых импульсов в ЦНС. В клинических исследованиях габапентин продемонстрировал эффективность в отношении снижения выраженности боли у пациентов с постгерпетической НБ, болевой диабетической нейропатией и многими другими состояниями, сопровождающимися НБ. Доза габапентина  300 мг/сут является начальной в терапии НБ и требует дальнейшей медленной титрации в зависимости от ответа пациента на терапию и переносимости препарата, в особенности у пациентов пожилого и старческого возраста, а также пациентов с нарушенной функцией почек. Согласно опубликованным данным, наиболее выраженный анальгетический эффект достигается у пациентов на фоне применения габапентина в дозе 3600 мг/сут.

Заключение. Габапентин является препаратом выбора при ведении пациентов с НБ различной этиологии и интенсивности. Удовлетворительный профиль безопасности и фармакодинамические эффекты позволяют габапентину, несмотря на длительную историю его использования, оставаться актуальным препаратом, применяемым врачами широкого круга специальностей для фармакотерапии пациентов с НБ.